Восемь месяцев назад мир Ирины Чернавиной изменился. В ее жизни появился мужчина, которому она беззаветно и с готовностью отдала всю свою любовь. Он был очень желанным и долгожданным. И только ему удалось примирить ее с судьбой, избавит от отчаяния и дать силы жить, радоваться жизни и снова быть счастливой.
— Он родился 17 марта, в день рождения своего отца. Причем эту предположительную дату родов мне поставили в самом начале беременности. Но я отнеслась к этому довольно скептически. И в этот день я рисовала, как раз к вечеру закончила писать картину и вдруг почувствовала себя нехорошо. В семь часов вечера уехали в больницу, а в половине двенадцатого Никита уже родился. Успел! Ладе врачи не ожидали, что все произойдет так быстро. Процесс родов мне даже понравился, каких-то негативных ощущений у меня не было совсем. Я рожала в Самаре, в больнице имени Пирогова, со мной была потрясающий доктор Наталья Георгиева Миронова. Конечно, я счастлива. Никита – самое главное мое произведение в жизни. Пока у меня не было ребенка, я не понимала всей полноты этого чувства. Теперь мне это открылось. Надо рожать детей! Это наше продолжение. И жизнь с их проявлением наполняется каким-то глубинным смыслом.
— Твой сын тебя изменил?
— Да, изменил. Мне кажется, он прибавляет мне хороших качеств. Я стала не такая эгоистка, как была. Во мне уже меньше ханжества, снобизма. На многие вещи смотрю иначе. Могу многим пожертвовать, если это в ущерб ребенку. Я больше улыбаюсь. Мне хочется, чтобы у моего сына были только позитивные эмоции, хочу окружать его красивыми вещами. Он открыт миру, все его радует, удивляет. Сейчас мы живем у моих родителей, там по-человечески тепло. Я считаю, для ребенка это важно. Он все чувствует, и ощущения эти ему необходимы. Он очень любит деревянные, шерстяные вещи, бронзу. Обожает трогать дедушкины гобелены. У него в детской висит красивый гобелен с чайкой. Птиц он особенно любит. С ним я открываю мир заново, ведь у него вызывает восторг каждая бабочка, каждый листочек. Он всем рад, открыт миру. Наверное, мы сами делаем своих детей агрессивными или неагрессивными, потому что рождаются они все ангелами. А мир жестокий, корректирует.
— Что ты думаешь по поводу мистических совпадений?
— Мне часто об этом говорят. Странного, действительно, очень много. Помимо того, что он родился в день Славиного рождения, повторились еще и связанные с ним цифры. Конечно, я много об этом думала, но по природе своей я не символист, а прагматик, и не хочу поддаваться каким-то мистическим настроениям.
Я хотела назвать сына Вячеславом. Поскольку я – православная христианка, крещеная, то решила окрестить и своего ребенка. Но батюшка отсоветовал называть его этим именем, объяснив это тем, что слишком много совпадений, и со дня смерти отца еще не прошло и года, а это чревато тем, что сын может повторить судьбу своего отца. Мы выбрали имя, которого не было в трех поколениях наших семей. Имени Никита не было ни по моей линии, ни по Славиной.
— Ты хотела сына или дочку?
— Только мальчика. Я очень люблю этого малыша. Мне кажется, если бы на его месте был кто-то другой, я была бы разочарована.
— Ты можешь представить, что у тебя будут еще дети?
— Не могу представить рядом с Никитой никого другого. Отвлечься от него, полюбить кого-то другого так же, как его, для меня невозможно. Он занял во мне все пространство. Никого больше туда не пускаю.
— Ты помнишь тот день, когда тебе сказали, что у тебя будет ребенок?
— Конечно. У меня было столько цветов, что они не поместились в джакузи! И когда я спросила у Славы: «Зачем так много?», он ответил: «А вдруг у меня не будет времени дарить тебе по розе каждый день?». Мне эти слова показались странными, но я е придала им значения. Сейчас, конечно, можно говорить о каком-то мистическом смысле, но тогда…
— Ты часто вспоминаешь его, вашу совместную жизнь?
— Моя жизнь со Славой была похожа на итальянский кинофильм о dolce vita. Словно все негативные моменты были вырезаны при монтаже. Один сплошной позитив! Он превратил мою жизнь в сказку! Я никогда от него не получала букеты из трех или пяти розочек, он дарил мне розы сотнями, засыпал меня подарками… А уже после радостного известия о моей беременности те четыре недели, когда он был еще жив, были сплошным праздником. Я была окружена безумной заботой. Он был абсолютно счастлив, он очень хотел ребенка, сын. Меня сразу же положили в больницу на сохранение. В «Пироговке» его помнят все, не только я, весь персонал был завален цветами, конфетами, подарками. А потом вдруг мир рухнул. Похороны, поминки… Вспоминать это страшно. Мне делали успокоительные уколы, я плохо помню, что тогда происходило. Видимо, мой мозг отключился на время, чтобы сохранить ту маленькую жизнь, которая теплилась во мне. Только сейчас я начинаю вспоминать некоторые моменты, они возникают в моем сознании, как очень четкие картинки. Такая вот у меня была беременность – на грани фантастики. Почти все девять месяцев я провела в «Пироговке». Было тяжело. Рядом с другими женщинами были мужья… Никому, даже врагам своим не пожелаю того, что я пережила. Я осталась один на один с массой проблем. Но в то же время именно беременность придавала сил. Пришло понимание, что главное в жизни – этот ребенок, который должен родиться. Все остальное – деньги, бизнес, обиды, распри – по сравнению с этим чудом ерунда. Я и живу-то ради этого ребенка. И сегодня снова все сначала. Я понимаю, что мне придется много работать, чтобы вырастить и обеспечить своего сына. Видимо, мне не суждено было наслаждаться безмятежной жизнью в парниковых условиях рядом с таким потрясающим мужниной, как Слава. Конечно, у меня была обида на судьбу. А сейчас я думаю: значит, так и должно было быть. Говорят, если бы Бог хотел, чтобы было по-другому, было бы по-другому. Поэтому ничего не остается, как смириться с этим. И примириться необходимо, чтобы не сойти с ума. Ради ребенка.
— Ты сильный человек!
— Иногда я даже думаю, что я – сильная вопреки, поэтому что многим хотелось, чтобы я была слабая, чтобы у меня опустились руки. Но я не могу этого позволить.
— Может быть, твой сын подвиг тебя на создание какой-то картины?
— Такую картину создал Слава. За свою жизнь он успел написать четыре картины. Она из них незаконченная: на ней мы с ним держимся за руки, а между нами в облаке наш сын.
А я пока Никите ни одну картину не нарисовала, хотя идей у меня масса, и все они благодаря моему малышу. Обязательно воплощу их в жизнь. Но, по большому счету, что такие картины по сравнению с ребенком!
Свежие комментарии